В дaлeкoм 2005 гoду нa зaписи тoк-шoу, тeмoй кoтoрoгo былa прoблeмa плaстичeскoй xирургии, Бoрис Мoисeeв в пoдрoбнoстяx живoписaл, кaк дeлaл плaстичeскую oпeрaцию до омоложению. Тогда сия тема была табуированной внутри звезд, никто безлюдный (=малолюдный) хотел сознаваться в нерукотворности своей прелести, было принято фанфарониться якобы природными формами и одинаковыми нате всех идеальными «своими» носами. А Моисеев был революционером (языко в балете и музыке, неизвестно зачем и в отсутствии «секретов Полишинеля» нате пустом месте.
— А а в этом такого? — удивлялся до сего времени тогда певец. — Я регул, людям нравится, часом я хорошо выгляжу, и благодаря этому я должен за собою следить. Кому нужен смотреть) обрюзгший Моисеев? И я целиком и полностью не стесняюсь являться) признаком об этом. Алло мы с Оксаной Пушкиной возьми соседних операционных столах в один прекрасный день лежали. Оксане убирали мешки подо глазами, а мне делали подтяжку.
Борюха Моисеев на собственном жизненном опыте убедился в книга, что пока двуногий не поверит в свою красоту, мелк в нее не поверит. Даже если для обретения веры в себя потребуется пластическая деятельность, то нужно ее натворить. Но сам Борисыч полюбил себя к тому же до того, словно обратился к пластическим хирургам:
— Весь век считали меня уродом, — вспоминал Моисеев грустные подробности своей юности. — В школе я был забитым, что в порядке вещей мной смеялись, держали меня «под партой». Как же и сам я относился к себя не лучше. Так в один прекрасный грань, когда я стоял раньше зеркалом, я выпрямился и сказал себя: «Послушай, да твоя милость красавчик!» Вот туточки-то все и изменилось. Нимало скоро все стали ми говорить о том, чего я очень красив! А мои одноклассники… я стараюсь с ними безвыгодный общаться. В конце концов сие они оказались лещадь партой, а я на парте!
