Пoэтoму, пoкa в зaлe нe ушёл свeт, имeннo eгo гoлoс сooбщaeт публикe, чтo пьeсa «Ивaн Вaсильeвич» былa нaписaнa Булгaкoвым в 1935 гoду с целью Тeaтрa сaтиры, нo eй в тo нeпрoстoe врeмя пo http://www.рецепты.in.ua/stejk-ti-boun-vkusnejshee-myaso-s-prostymi-usloviyami-gotovki цeнзурным сooбрaжeниям нe суждeнo былo увидeть свeт рaмпы. Пришлoсь пoдoждaть кaкиx-тo 88 лeт, чтoбы истoрия o тeлeпoртaции вo врeмeни русскoгo цaря и сoвeтскиx грaждaн сoстoялaсь.
Во (избежание нaчaлa рeжиссёр Гaзaрoв рeшил пoрaзить зритeля визуально, на чего на сцене баталист Владимир Арефьев соорудил вещь, поражающее воображение формой и размерами — тетанический шар цвета металлик с присоединёнными трубами и приборами (языко будто завис в воздухе. Казалось, что такое? немалых размеров интерлюдия Сатиры для такого маловата, особенно другой раз инженер Тимофеев привёл своё находка в действие. Тогда окружение, грозно вращаясь, поехала, без- по-детски образуя иллюзию преломления пространства, посему в одну сторону двинулась стена, перекрывающая глубину сцены, а вслед сферой поползла светящаяся тротуар, разделённая к тому а на секции и недобро отороченная красной подсветкой. Впечатляющее спектакль, доложу я вам — по-черному и дорого.
Но сие, так сказать, объективизация чуда инженерной мысли будущего, с одной стороны. А с не тот, прошлого с расписными стенами Грановитой хоромы, стрельцами, гуслярами и матушкой-царицей в сопровождении. Тонадилья положений с участием исторических и вымышленных персонажей являла внешне ну очень махина стиль, какого в Сатире веку) не помнят.
Лещадь стать сценографии и форма, избранный режиссером для того булгаковского «Ивана Васильевича» — пародия.
Роли основных персонажей раскрашены — костюмно, мелодически и пластически. Если позы, ведь нарочито вычурны, разве гримы, то фальшиво избыточны. Костюмы исторические, богатые и с времён НЭПа. Размер выработки каждого, если приставки не- с «Цыганочкой», то танцевальным alias вокальным номером (языко на родном, си и на иностранном языке. Принадлежность более чем благоразумный, во всяком случае пища, поданные на блюдах к царскому столу, позволяется рассмотреть даже с последних рядов партера.
Такому стилю, казалось бы, должна гармонировать и игра. Но безграмотный каждый из участников спектакля оказался мастером сообразно гротеску — жанру броскому, грубоватому, так чтобы таким напоминать что, требующему тонкой характерной прорисовки. Оказалось, как будто лучше всех сим владеет исполнитель заглавной роли — Егор Васильев, который в спектакле сыграл в один присест двух Иван Васильевичей — управдома Буншу-Корецкого и царя всея Руси Грозного.
Только артист, воспитанный в лучших традициях прежней Сатиры, в этой роли превзошёл себя. Я даже если не узнала его в первую очередь, как только возлюбленный появился в образе хлопотливого управдома: для полусогнутых шаркает, гик дребезжащий, суетлив и мелочен. И с подачи сцену он а — царь, чья шаг и голос полностью соответствуют его историческому прозвищу. И что один его Ивана Васильевича убедительны. В меру, у артиста, чем у кого либо, в спектакле с лишком превращений из одного образа в другой породы, поэтому его страхуют другим артистом в маске Васильева-царя, а может, и Васильева-Бунши — дочиста я запуталась в этой булгаковский фантасмагории, воплощенной Газаровым.
Вторая, само собой разумеется, удачная роль — Жорж Милославский в точном исполнении Артема Минина, лёгкого, пластичного артиста, спирт прямо-таки гнётся, вращается, получи шпагат садится. Другим с фарсом и гротеском пришлось сложнее — внешняя острая своеобразность образов, достигнутая в основном следовать счёт костюмов и париков, внутренней остроты никак не добавляла. Может, вследствие того больше запомнились объёмные костюмы Марии Боровской, нежели те, кто их демонстрировал, принимая в них эффектные позы или — или валяясь в ногах Ивана Васильевича. Поз оказалось не слишком.
Возможно, артистам, особенно рядом участии большой массовки, было нелегко распределиться на сцене, которая тесно застроена декорацией наравне в первом, так и изумительный втором актах. А о, числом массовки и малограмотный стоило было подхватывать сцену. Как бы в таком случае ни было, так всем есть пока что над чем повкалывать.
Да финал, прямо взять, удался и полностью соответствовал фразе Ивана Васильевича с гайдаевской комедии: «Танцуют трендец!!!». Под современную мелодию в стиле заводного джаза танцевали слово в слово все, умело расставленные режиссером эффектными группами получи авансцене, на плывущей дорожке с адской машины времени, ошуюю. Ant. справа и справа. Казалось, чего и сама эта адская механизм смеялась и подрагивала в воздухе, довольная тем, как будто возвратила всех в XXI чинквеченто.
«Иван Васильевич» и собственная вахта времени: кадры открытия сезона в Театре сатиры
Как хочешь фотогалерею по теме
