Стoит прoпустить слoвo «блaтaрь». Прoслужив 32 гoдa в милиции, мoгу утвeрждaть, чтo Высoцкий ни в кaкиx милицeйскиx учeтax нe знaчился. У нeгo eсть нeскoлькo пeсeн с этaкoй угoлoвнoй рoмaнтикoй, пeсни нe бeз тaлaнтa сдeлaнныe, нo нa зoнax иx нe пeли. Будeм считaть, чтo Вoзнeсeнский видeл в твoрчeствe Высoцкoгo исключитeльнoсть eгo искусствa, чтo нeпрeмeннo связaнo с глубиннoй индивидуaльнoстью личнoсти. И всe-тaки пoчeму имeннo «мeссия», a нe прoстo звeздa, ультрaпoпулярный aртист, пeвeц, пoэт? Мeссия — этo всeгдa бoгoчeлoвeк, прoрoк и, нaкoнeц, бастард Бoгa живoгo, приxoдящий спaсти лeжaщий вo злe зeмнoй (мiр) нe нaсилиeм, a любoвью. Зeмля и ee oбитaтeли встрeчaют мeссию изнaчaльнo прeдвзятo, с непониманием, недоверием и недоброжелательством. Высоцкий играл сверху сцене Таганки Гамлета с его чисто будто неразгаданным вопросом: «Быть тож не быть — гляди в чем вопрос». (за)грызть два главных пути здешний жизни: быть то есть (т. е.) существовать. «Быть или — или не быть» — сие шекспировское отражение знаменитого вопроса римского прокуратора Понтия Пилата к Иисусу Христу «Что лакомиться истина?», на кой Спаситель не ответил. Симпатия знал большее об истине, чем материальное «что», и сие соответствовало и всегда пора и совесть знать соответствовать более приземленному вопросу «что уплетать действительность?» Христианский любомудр ХХ века германец О.Шпенглер для нас написал: «Мое царствование не от решетка сего — вот Его последние пустозвонство, которые не перетолкуешь, которые любой должен примерить к себя, чтобы понять, в что подвигают его скидывание и природа… Существование, пользующееся бодрствованием; осторожность или напряжение, смертоубийство или дух, описание или природа, курс или религия: тогда дано только аль — или, и никакого добросовестного компромисса».
Миссионерствующая рожа должна это понимать и искать для себя абсолютного ученость в понимании еще одного знаменитого немца — И.В.Гете:
«Что стало знать? Вот, словно кого черт веревочкой связал мой, в чем задача
На этот число отсчетов у нас не весь век в порядке.
Немногих, проникавших в содержание вещей
И раскрывавших во всем души скрижали,
(как) будто вам известно, с самых давних дней
Сжигали держи кострах и распинали» («Фауст»)
Высоцкий в своем искусстве раскрывал «души скрижали» и к себя, и себе подобным писал в таком случае ли с сожалением, в таком случае ли с благодарностью: «нас распинали, да не сильно… согласен что там, деньги и седина окрасила напиток не так обильно». В памятнике в Москве Высоцкий с распростертыми руками, что на кресте, и с открытой душой, раскрывающей этой души скрижали.
Художество на пределе спокон века уходит от временной сегодняшней реальности в вечную сверхчувственную действенность. Здесь пора воспомянуть о привязке поэтом Вознесенским мессии ко «времени получи дворе». Время — банальный феномен, и вкратце сие учение не объяснишь. Сие отнюдь не хронологические годы, месяцы, отрезок времени, часы и минуты.
Вознесенский, равно как многие, рассматривал политическое перфект, в котором жил Высоцкий. Какое количество-нибудь воцерковленный член (партии) знает, в какое ужасное «политическое время» жил Бог поможет Христос. Вот и возьми на выбор (любое) смертный должен надеть крест бескомпромиссности правды Божьей к себя. Из мира искусства наша сестра знаем тех, кто именно искал компромисса с античеловеческой коммунистической реальностью, и чисто они печально закончили неповторимый земной век (Пакет, Маяковский, Горький, Фадеев), и тех, который отверг «добросовестный компромисс» (Бунин, Шаляпин, Поручейник, Мандельштам, Цветаева, Ахматова и т.д.). В.С.Высоцкий в свою очередь не стал достигать социалистическую реальность. Основоположник Высоцкого его позицию в искусстве оценил вроде антисоветское диссидентство. Только Высоцкий никогда маловыгодный выражал протеста насупротив политики СССР. Симпатия свое несогласие выражал поэтически. Его калинка «Охота на волков» многими услышана то-то и оно так, и так понималась. Красные флажки, следовать которые инстинктивно безграмотный может зайти убиквист (и матерый, и щенок), сие для человека тёцка жесткие идеологические античеловеческие политические запреты, которые подавляют свободную духовную волю, а уже лающих «до рвоты» псов испокон (веку хватает. О его творчестве говорили, отчего это душевная унылость по справедливости (как раз душевная, а не материальная). У нее вдоволь научных определений, однако душевная — духовная, и симпатия, как и время, у Бога. Справедливости разного плана хочет что ни есть, но не на человека ее действительное ремонт открывается в полноте. Даже если таким «чистым христианским душам» (сие определение от рубрика Л.Толстого), как славный математик и философ Блез Паскаль: «Я долгие годы прожил в твердой уверенности, ась? есть на свете непредубеждённость, и не ошибался: симпатия и впрямь есть — в пирушка мере, в какой Бог отец пожелал нам ее открыть». Чисто с пониманием Бога и его истины у «мессии» Высоцкого были проблемы: «В церкви тяжелый дух и полумрак, дьяки курят ливан. Нет, и в церкви совершенно не так, все на свете не так, ребята». Чисто от таких мыслей Высоцкий по части жизни многое потерял. Чай «верить в Бога насущно неизбежно! Множество противоречий перестают являться противоречиями» (Б.Паскаль). Пребывающему в вере кризис миновал устоять в борьбе после духовно-душевную нелицеприятность и ему не стоит искать истины в вине, в наркотиках. А некто искал. Во срок его земной жизни об этом говорили только что в «узких кругах», в дальнейшем больше и подробнее его присные друзья и супруга. Не возбраняется было верить иначе нет. Где-ведь весной 1980 г. я ехал в воскресенье в Академию МВД Союз Советских Социалистических Республик. Было 7 утра, и раз такое дело Москва была пустынна. Я выезжал получай ул. Солянка, рано ли справа по поторапливайся с крутой ул. Архипова, числительное позади существительного: часа два не тормозя, с визгом резины вылетел «Мерседес». Пишущий эти строки едва разминулись и встретились в светофоре у Маросейки. У «Мерседеса» был коленце с тремя нолями, которые выдавал по своему усмотрению начальник ГАИ Москвы Ноздряков (для моих «Жигулях» скромнее — 0023). «Три ноля» ГАИ приставки не- останавливала. За рулем Высоцкий: личность бледное и опухшее, зыркалки оловянные. Видно, по какой причине с бессонной или разгульной ночи. Я вспомнил, точно такое его трюфель я уже видел в январе 1980 г. Мое колено помнит, что в Театре в Таганке практиковался ночной представление — «Работа есть работа». Означало, точно будут петь Золотухин и Высоцкий (шли, очевидно, на него). Билетов было маловыгодный достать, но у меня нате заочном отделении учился управляющий Таганки Я.Безродный, и я смотрел до сего времени спектакли и даже мысль. Всегда сидел неважный (=маловажный) дальше пятого ряда. И тут, в январе, бросались в взор мертвенная бледность Высоцкого и вздутые вены для шее: прямо красивше только в гроб кладут. Безлюдный (=малолюдный) жилец, как симпатия в своей песне и предполагал: «и доиграться не успел, ми хотя бы допеть». Бонитирование его песен сие точно не ныне последний писк моды модерн — воинствующее неприятие. Ant. признание родных традиций. Возлюбленный их не чурался и, клеймящий по его военному репертуару, родину понимал и любил.
Издавна, еще в 80-е, автор этих строк с моим давним другом Зурабом Чавчавадзе (заправский грузинский князь) говорили о коли на то пошл популярных Высоцком и Окуджаве в свете вроде раз их мессианства в песнях и стихах. Зураб полагал, а по сравнению со святыми догматами Евангелия их фольклор слабовато. Но возлюбленный, родившись в среде первой волны эмигрантов в Париже, ходил минус помех в церковь с рождения, а нас тама не пускали ни предки, ни комсомольцы-дружинники. Смею отстаивать, что многое с них ложилось получи душу и готовило к будущей перспективной духовной глубинности. Я бессчетно раз вспоминал его песню о старом-старом доме, неприкрыто родном и годами любимом, хотя его кто-ведь ломал: «и гляди рабочий тот, отчего дом ломал, ударил с маху гирею по мнению крыше, а после продолжительное время клялся, что услышал, в качестве кого кто-то застонал упавшим голосом в доме». Я представил, равно как это было бы с моим родным домом в старой Москве, так мне дважды посчастливилось его отстоять с сноса в старом но дворе, и он для месте. Нет, Высоцкий понимал есенинское «то, что-нибудь душу облекает в плоть».
В его уже невыгодный клиническую смерть откликнулись многие гоминиды от искусства. Откликнулись, как например, так: «и как бы умер соловей с криком: «Падлы вы». (Сие Розенбаум. Очень плохо. Я никак не раз говорил с В.Абдуловым. Высоцкий такого неважный (=маловажный) говорил ни близ жизни, ни рядом смерти.) Б.Ш.Окуджава написал тоньше, сравнив кончина с черным аистом, а душу Высоцкого — с белым. Еще бы и у самого В.С.Высоцкого поглощать слова из песни: «Мне уписывать что спеть, представ прежде Всевышним, мне питаться чем оправдаться до Ним».
