Избрaнныe вeщи изо сoбрaния милaнскoгo кoллeкциoнeрa Джaнни Мaттиoли (1903–1977) выexaли нa гaстрoли изо рoднoй Итaлии впeрвыe с 1972 гoдa. Снaчaлa иx пoкaзaли в Русскoм музee вмeстe с рaбoтaми oтeчeствeнныx футуристoв, и тaм пoлучился свoй диaлoг – мeжду xудoжникaми двуx стрaн нaчaлa XX вeкa. В Пушкинскoм музee другoe взaимoдeйствиe, нo нe мeнee интeрeснoe. Сoбрaниe Мaттиoли встрoили в пoстoянную экспoзицию Гaлeрeи искусствa стрaн Eврoпы и Aмeрики XIX-XX вeкoв, и здeсь да мы с тобой видим искусство в развитии. Через «Кувшинок» и «Завтрака на траве» Моне, «Голубых танцовщиц» Дега, тайских прелестниц Гогена и натюрморта с красными рыбками Матисса двигаемся в дальне, глядя как трансформируется представление художников на реальный макрокосм, все дальше убегая через его объективного отражения действительности к анализу, собственной транскрипции увиденного, (для того вдруг столкнуться с итальянским футуризмом. Первая перве с привозным итальянским искусством основания ХХ века происходит в третьем зале постоянки – накануне нами портрет кисти Фортунато Деперо, одного изо авторов художественного манифеста «Футуристическая реформа Вселенной» 1915 года. Малограмотный нужно читать текст арт-заявления, дай вам понять его смысл, довольно взглянуть на картину, сверху ее героя, напоминающего инопланетянина с зелеными кружками-глазами, держи угловатые линии интерьера. Содержание словно механизирован, он изо будущего, при этом в нем чувствуется чуть не неуловимая связь с прошлым итальянского Ренессанса. Пожалуй что бы какой-то фряжский дож перенесся на машине времени получай века вперед. Об этом всё-таки искусство итальянского футуризма. Оно синхрониризует быль и будущее, оно раскладывает привычные сложение на плоскости и фрагменты. В нем бог не обидел механической геометрии, и в то а время много очень человеческих эмоций, которые у итальянцев, во вкусе известно, плещут через поля.
Однако итальянский футуризм неоднороден. Следующее прикасание к революционному направлению происходит в залах, идеже висят картины Дерена, Сезанна и Лота с постоянной экспозиции ГМИИ. В данный момент они соседствуют с монохромными работами Джорджо Моранди. Таковой художник тоже упрощает фигура. Его искусство называют «метафизическим». В его взгляде в перспектива есть тишина и спокойствие. За этого «предисловия» мы попадаем в фойе с желтыми стенами, который в корне занят итальянскими футуристами. В этом месте совсем другие эмоции. После этого противоборство миланской и флорентийский школы. У миланцев более всего динамики, а художники из Флоренции преимущественно играют с цветом и формой, с движением. Чему нечего удивляться сказать, что эти авторы (иной вступали в непримиримые противоречия, которые заканчивались натуральной дракой. После этого друг напротив друга висят картины Арденго Соффичи и Умберто Боччони, посередь которыми развернулась интригующая столкновение. Все началось с выставки 1911 годы «Свободное искусство», название которой и легло в основу нынешней – в ГМИИ.
Арденго Соффичи – колоритный представитель футуризма во Флоренции – опубликовал в журнале «Голос» (год) спустя выставки «Свободное искусство» статью, идеже критиковал миланских художников, – рассказывает наблюдатель Елена Степкина. – В ответ Умберто Боччони и с соратниками приехал нет слов Флоренцию и нашел Соффичи в видеокафе. Боччони спросил: «Вы Соффичи?». Дальше утвердительного ответа он беспритязательно-напросто дал оплеуху оппоненту. Началась схватка. Утром миланцы поехали для вокзал, чтобы отправиться в родные места, но тут уже Соффичи позвал друзей и устроил потасовку. В итоге кончено драчуны оказались в полицейском участке. В (течение того времени они там вместе сидели, нашли точки соприкосновения, и порядочно лет между ними был сферы. Но потом опять поссорились с-за идейных вопросов, связанных с пониманием свободного искусства и обновлением художественного языка, и сызнова решали противоречия кулаками.
Ох стрела-змея эти горячие итальянцы! А отличает итальянский футуризм, скажем это страстность и энергия, с которой авторы подходили к любым деталям. И вопреки на то, что многие ухватки футуристов перекликаются с другими направлениями, пока то кубизм или экспрессионизм, они представляют с лица отдельную «стаю» – идеологов нового языка. Футуристы беда сколько писали о своем видении будущего, и каста полемика представляет для потомком отличный интерес. И тут уже безграмотный так важно, была возлюбленная с кулаками или нет. Идеи футуристов сыграли важную дело для всего искусства ХХ века, которое предложило вновь и взгляд на мир и его хиазм. Художник может раскладывать вещественность на фрагменты и собирать ее наново. Может показывать мир по вине чистую динамику, движение, хук. Может буквально все. Пусть даже Амадео Модильяни, который занимает отдельное местность в арт-истории и не принадлежит никакому направлению, поддался идеям итальянского футуризма. Доказательством этому служит его ни дать ни взять художника Фрэнка Хэвиленда, предложенный в экспозиции. Он отличается ото других картин Модильяни, и невозможно назвать его чистым футуризмом, одначе художник использует один с футуристических приемом – дробного корреспонденция. Лицо героя написано мазками разных цветов – зеленым, розовым, синим. Трёх) к пуантилизму, но не в свой черед.
Джанни Маттиоли очень аккуратно и вовремя почувствовал все кипение, которое происходило в искусстве получай его родине и начал накоплять итальянский футуризм в 1940-х годах, если эти работы уже прожили чуть-чуть десятков лет, но единаче не были признаны после-настоящему. Сегодня вещи с его собрания считаются эталонными. В 1972 году по сей день представленные теперь в ГМИИ картины были признаны национальным достоянием Италии. Шеф Пушкинского музея Марина Лошачок верно заметила, что Маттиоли обладал тем но чутьем, что Щукин и Морозов, картины с собраний которых представлены в экспозиции рядом с коллекцией итальянца.
